Книга -

Если говорить языком эмпирической логики, то в экономической истории вес «данных» институционального и исторического типа гораздо больше, чем вес «законов». Теория никак не может помочь восстановлению фактов; она их не столько объясняет, сколько толкует; однако мы не станем говорить об ореолах фон Тюнена всякий раз, как встанет вопрос о расстоянии между двумя экономическими метрополиями . Зато теория будет играть очень важную роль в негативном плане: она не позволит впасть в предрассудки «здравого смысла»; ведь, в конце концов, она родилась из протеста против этих предрассудков, касающихся денег и таможенного протекционизма. В наши дни она может показать историку - специалисту по Древнему Риму, что пресловутое утверждение Плиния: «latifundia разорили Италию» , - не имеет совершенно никакой ценности для экономической истории (в отличие от истории популярных идей об экономической морали); что нужно взвесить эти слова, прежде чем говорить, что древняя Италия была разорена в результате конкуренции с прочими частями Империи; что проблема инфляции непроста, и полагать, что неполновесная монета III века могла быть удобна для бедных, - совсем не абсурдно . В общем, теория играет роль культуры; она показывает, что «вещи всегда сложнее, чем кажется». Но вот чтобы сказать, каковы они... Не стоит обманываться макроэкономическими успехами наших нынешних правительств; умение не есть разумение. Если министру финансов известны рецепты укрепления денег, то из этого еще не следует, что квантитативная теория денег достигла совершенства; но в таком случае историк не может переносить в прошлое уроки нынешней экономической практики, поскольку переносить с полной ответственностью мы можем лишь свои собственные заключения; если неизвестно, почему рецепт увенчался успехом, то как узнать, были ли соблюдены в прошлом условия его успеха? Историк, буквально понимающий слова Кейнса о «законе, касающемся склонности к потреблению» (согласно ему, потребление растет медленнее, чем доходы), готовит себе разочарование: мнимый «закон» является лишь эмпирической констатацией, которая была опровергнута фактами нашей же эпохи.