Книга -

Почему же в таком случае считается, что социология существует и что она - нечто большее, чем фразеология, используемая историками? Потому что история не делает всего того, что должна была бы делать и предоставляет социологии заниматься этим вместо нее, рискуя зайти слишком далеко. История современности, ограничиваясь рассмотрением сменяющих друг друга событий, предоставляет социологии заботу описывать не-событийное современной цивилизации; скованная старой традицией описательной и национальной истории, история прошлого обращается исключительно к последовательному рассказу о временно- пространственном континууме («Франция в XVII веке»); не часто осмеливается она отказаться от единства места и времени, стать еще и сравнительной историей или тем, что так называют («Город на протяжении веков»). Однако можно заметить, что если история решится быть «полной», стать в полной мере тем, чем она является, то она сделает социологию ненужной.

Конечно, то, что часть законных владений истории носит название социологии, не имело бы никакого значения; или могло бы иметь чисто корпоративный интерес. Беда в том, что эта ошибка в атрибуции влечет за собой последствия: история недоделывает (единство места и времени ограничивает ее видение, даже внутри владений, право на которые за ней всегда признавалось), а социология перестаралась; не признав того, что она является историей, хотя и под другим названием, она считает себя обязанной стремиться к научности; то же можно сказать и об этнологии. Социология - это псевдонаука, порожденная академическими условностями, которые ограничивают свободу истории; ее критика не является даже эпистемологической задачей: это задача истории жанров и условностей. Между историей, которая станет наконец полной, и четкой наукой о человеке (которая сегодня имеет облик праксеологии) нет места ни для какой науки. Стать историей в полной мере - вот истинное призвание истории, которой суждено бесконечное будущее, поскольку описывать конкретное - задача бесконечная.