Книга -

5. ОТНОШЕНИЕ СРЕДНЕВЕКОВОГО ИСТОРИКА К ДЕЙСТВИТЕЛЬНОСТИ.

ФАЛЬСИФИКАЦИЯ ИСТОРИИ И ЕЕ ЦЕЛИ

Нет, пожалуй, ни одного средневекового историка, который, следуя церковным авторитетам, не считал бы своим долгом заверить читателя в своей абсолютной правдивости. Еще Августин в трактате «Христианское учение» («De doctrina Christiana») выдвинул положение: «Задача истории — рассказывать факты правдиво и в целях пользы».

Августин вообще немало внимания уделил вопросу об истине и лжи, который он рассмотрел наиболее подробно в двух специальных трактатах: «De mendacio» («О лжи») и «Contra men- dacium» («Против лжи»). Своими богословскими ухищрениями и тонкой казуистикой этот авторитетнейший из «отцов церкви» не столько разъяснил, сколько запутал эти, казалось бы, простые понятия. «Не всякий, кто говорит ложь, — утверждает он, — повинен в обмане, если только он думает или верит в истинность того, что он говорит»; Обманывает, по его мнению, лишь тот, кто думает одно, а говорит или пишет другое. В этом случае лжец впадает в двойной грех: во-первых, в грех сокрытия истины, во-вторых, в грех распространения заведомой лжи. Из этого Августин делает следующий вывод: «Можно без всякого обмана говорить неправду, если ты думаешь, что дело происходило так, как сказано, хотя бы это было совсем не так». Следовательно, оценка сказанного как лжи или истины определяется чисто субъективно, с точки зрения говорящего, хотя Августин прекрасно понимал и даже подчеркивал, что ложь есть нечто объективно противоположное истине и в любых случаях является «греховной».

Весьма существенным является отношение Августина к умолчанию, т. е. к нарочитому устранению нежелательных фактов, что в исторической науке считается одним из приемов фальсификации. У Августина же по поводу этого приема сказано: «Хотя всякий, кто лжет, хочет скрыть истину, но не всякий, кто хочет скрыть истину, лжет... Ибо большею частью мы скрываем истину не с помощью лжи, а с помощью умолчания. Итак, н е является ложью, когда истина скрывается путем умолчания. . .».