Книга -

Эйнгард так близко следует своему главному образцу — Сввто- нию, заимствуя план, стиль, фразеологию римского писателя, что образ Карла Великого в его произведении лишается многих инди- видуальных черт. Следуя схеме Светония, Эйнгард рассказывает сначала о предках Карла, затем о его походах и сношениях с другими государствами, далее о строительной деятельности, после чего он переходит к частной жизни императора, дает его характеристику и заканчивает его болезнью и смертью.

Скованный школьной реторической схемой, Эйнгард при характеристике личности Карла выдвигает на первый план «величие духа» и «великодушие» (magnitudo animi, magnanimitas), о чем он говорит несколько раз. Как и в античных биографиях, характер исторической личности выступает статичным, не развивающимся. Фактическая история царствования Карла дается исключительно по «Королевским анналам», т. е. чисто официально, хотя Эйнград, выполнивший ряд важных дипломатических поручений императора, несомненно, знал гораздо больше, чем было записано в анналах. Много неприятных для Карла фактов он просто обходит молчанием. Апологетическая каролингская тенденция сказывается также в несколько карикатурном изображении последних меровингских королей и в стремлении переложить всю ответственность за династический переворот 751 г. на римского папу.

«Жизнь Карла Великого» отличается рассудочностью, подчеркнуто светским тоном, что новейшие исследователи пытаются, без достаточных к тому оснований, объяснить как «выражение оппозиционности Эйнгарда» по отношению к строго церковному, ханжески-религиозному направлению, восторжествовавшему при дворе Людовика Благочестивого.²⁷

Тема, занимавшая Эйнгарда, разрабатывалась и более поздними историками. Наиболее известна «История Карла Великого» сангалленского монаха Ноткера Заики (ум. 912). Хотя он ссылается на устные рассказы одного из участников походов Карла, но главный фактический материал заимствует у Эйнгарда, присоединяя к нему только легёйды, сложившееся к его времени вокруг личности императора (но легенды о Роланде еще нет). Смешивая историю и сагу, вымысел и действительность, Ноткер не только подчеркивает теократическую концепцию власти Карла Великого, но и переносит в биографию светского лица приемы житийной литературы.²⁸