Книга -

Фукидид интересуется не просто установлением фактов и художественным описанием событий, а стремится выяснить мотивы действующих лиц и объяснить весь ход исторического развития. Для него важно не только то, что происходило, но и то, как и почему происходило. Соответственно этому Пелопоннесская война изображается не как серия отдельных сражений, а как борьба двух несовместимых политических систем — демократической (Афины) и аристократической (Спарта). Каждое событие Фукидид рассматривает как результат сознательных человеческих стремлений, желаний, страстей, т. е. сводит его к психологическим мотивам. Убежденный в неизменности человеческой природы, определяющей причинную связь событий, и исходя из мысли, что одинаковые причины ведут к одинаковым следствиям, Фукидид смотрит на историю как на «нетленное сокровище» κτήμα εις άεί) исторического опыта. Из событий прошлого можно, по его мнению, извлечь уроки для будущего, «ибо по свойствам человеческой природы и в будущем когда-нибудь может произойти подобное». Это делает историю в первую очередь наставницей политических деятелей.

Такой практический подход к истории как наставнице в политике, морали, гражданских доблестях носит название прагматизма (πράγμα — дело, действие). Фукидид является зачинателем этого направления, получившего свое название и известное обоснование лишь спустя 250 лет, у Полибия.

Преемники Фукидида — Ксенофонт, Феопомп и др. — усвоили у него не столько глубокие для того времени мысли о задачах и

методах истории, сколько литературную форму: Фукидид ввел в практику включение в текст исторического повествования речей политических деятелей, составленных самим историком согласно требованиям реторики. С помощью этого литературного приема он достигает двух целей: характеризует говорящего и излагает собственные взгляды. У него приведено 39 речей, занимающих по объему более четвертой части всего труда. Не говоря о значительном расхождении этих речей с действительно произнесенными (что¹ признает и сам Фукидид), этот литературный прием ведет к упрощению исторического процесса и к преувеличению роли отдельной личности в исторических событиях. Римские историки особенно грешили в этом отношении, и их примеру, к великому ущербу для исторического знания, последовали бесчисленные поколения средневековых и даже новых историков.