Одновременно появляется такое нововведение, как разделение исторического труда на части, книги и главы с обозначением названий глав в начале каждой книги, что позволяет читателю сразу ориентироваться в содержании труда и найти нужное ему место.
Любопытно, что эти нововведения, особенно нарушение традиционной хронологической последовательности в исторических трудах, вызвало критические замечания со стороны ревнителей старины. В учебнике реторики, составленном в Сенгалленском монастыре, по этому поводу, сказано: «Хорошее расположение [материала] состоит в том, чуобы излагать события в той последовательности, в какой они происходили. Этого не придерживаются в новейших книгах историй королей, авторы которых, извращая нормальный порядок, сначала рассказывают о смерти короля, а затем о том, что он совершил при жизни. Только разумное расположение делает рассказ ясным».
Как бы ни расценивать такие рекомендации, они свидетельствуют о росте интереса и внимания к построению исторического труда.
Заметные успехи были сделаны начиная с XI в. также в языке и стиле, в описании мест, являвшихся театром исторических событий (особенно сражений), в попытках психологической характеристики военно-политических деятелей. Эти успехи,, в какой-то мере обусловленные ростом влияния древнеримской литературы и более широким распространением через школу принципов античной реторики, будут рассмотрены в связи с названными явлениями.
7. ВЛИЯНИЕ АНТИЧНОЙ ЛИТЕРАТУРЫ И ШКОЛЬНОЙ РЕТОРИКИ НА ИСТОРИОГРАФИЮ
В некоторых новейших трудах заметна тенденция преувеличивать влияние античной историографии на средневековую- П. Кирн значительную часть своей книги «Изображение личности от Полибия до Ранке» посвятил обоснованию следующего тезиса: средневековые историки не только усвоили литературные приемы античных авторов, но и превзошли их в создании исторических портретов. «Средние века, — пишет он в этой же работе, — подражая античности, скоро поднялись до творений, равных античным образцам». Другие исследователи более осторожны, ограничиваясь выяснением влияния того или другого античного автора. Особенно подчеркивается значение Саллюстия. Р. Латуш в работе «Рихер, подражатель Саллюстия» доказывает, что под влиянием этого древнего историка Рихер переработал первую редакцию своей хроники и, стремясь приблизить свой труд к римскому образцу, фальсифицировал историю своего времени. Влияние Саллюстия и Светония на Видукинда и Руотгера сильно преувеличивает X. Бойманн.
О.Л.ВАЙНШТЕЙН. Западноевропейская средневековая историография. Страница 101