Книга -

Особо следует отметить немногочисленные в средние века автобиографии: «De vita sua» Гвиберта Ножанского (ум. 1124), «Istoria calamitatum mearum» Петра Абеляра (1079—1142), «De rebus a se gestis» Джеральда де Барри (1147—1223) и др., написанные либо в подражание «Исповеди» Августина, либо под ее влиянием, что не мешает им быть ценными документами своей эпохи.176

Яснее всего формальный характер подражания античным образцам обнаруживается в языке и стиле средневековых исторических произведений. Правда, что касается используемых образов и стиля, то на первом месте нужно поставить влияние Библии. Подражание библейской манере повествования не считалось нарушением той «церковной простоты» (ecclesiastisa simplicitas), которая рассматривалась как одно из главных достоинств исторического труда. Но и влияние античной языческой литературы сказывается достаточно сильно. Из уроков школьной реторики средневековые авторы усвоили положение, что историю в отличие от хроники нужно излагать более «изысканным» языком. С конца X в. выдвигается требование все исторические произведения писать не грубым, простым, а «более обработанным стилем» (cultiore stylo).¹⁷⁷ Вильям Мэмсберийский подчеркивает, что «великие события требуется излагать не обычным языком», и если сам он этого не делает, то лишь по недостатку «ораторского дарования» (oratoriae facpltas) .¹⁷⁸ Гвиберт Ножанский, чувствуя себя в этом отношении,„ι может быть, лучше подготовленным, заявляет в «Деяниях бога через франков» («Gesta dei per Francos»), что он писал прежние свои труды «не с поэтической болтливостью, а с церковной простотой»; однако ныне да будет ему позволено «украсить историю изящными выражениями», дабы не возникло контраст с древними историками — контраста, особенно нетерпимого, по его мнению, в настоящее время, когда «и поместья, и города, и местечки кишат латинскими школами».¹⁷⁹