Книга -

На мой взгляд, необходимо поднимать профессионализм, престиж подводника. Не должен он выглядеть в роли просящего милостыню на паперти. Поверьте мне в этом: как-никак в «прочном корпусе» я провел немало лет. Да каких: когда сыпят тебе на голову глубинные бомбы, дышать нечем, а всплыть нельзя. Бить фашистов помогали нам любовь к Родине и профессионализм. Не растеряйте эти качества. Это мое пожелание морякам-североморцам.

Вот и еще одну печальную страницу истории удалось нам закончить. Но не до конца. Возможно, кто-то откликнется из родственников погибших, ветеранов-подводников, которые дополнят рассказ об экипаже С-80.

На страже Заполярья. Старший мичман В. Казанов

1990. 17 февр.

И ЛОДКУ ВСЕ-ТАКИ ПОДНЯЛИ

(из записок командира экспедиции особого назначения)

Несколько обстоятельств побудили меня взяться за перо. Во-первых, естественная смена поколений невольно приводит к утрате части опыта, накопленного ветеранами.

Во-вторых, мало кто сейчас знает особенности подъема в 1969 г. дизельной подводной лодки Северного флота, затонувшей Баренцевом море. Эта операция была осуществлена тогда впервые в мировой судоподъемной практике с использованием глубоководных снарядов и телевизи-

онных камер, без применения водолазного труда при работах на глубине около 200 м. Впервые в истории нашего флота для подъема ПЛ было создано специальное формирование центрального подчинения — экспедиция особого назначения (ЭОН), а автору этих строк было доверено командование ею.

В-третьих, подробно описать работу ЭОН планировал бывший начальник аварийно-спасательной службы (АСС) ВМФ контр-адмирал Н. Чикер, но, к сожалению, не успел.

Необходимо отметить, что экспедиция функционировала в период, когда АСС ВМФ была объединена со вспомогательным флотом. Такое слияние совершенно различных по характеру решаемых задач и составу организаций нельзя было признать правильным. Объяснялось оно, видимо, тем реорганизационным зудом, которым было охвачено все народное хозяйство нашей страны. Это понимали как специалисты АСС, так и большинство руководителей флотов. Однако потребовалось целых 15 лет, чтобы пересмотреть неправильное решение.