Книга -

бы наукой вмешательства. Остается понять, насколько человек соответствует нормативному оптимуму; всякая нормативная праксеология должна сопровождаться описательной этиологией, которая сравниваетреальное поведение с нормой. 2) Не является ли доля рационального поведения наименьшей в человеческом поведении? Нет ли в человеческом поведении, как и в инстинктах, своих сбоев и нелепостей? Cf. Stegmiiller. Probleme und Resultate, р. 421. Отсюда справедливый протест F.Bourricaud против эклектизма, которым отличается "великаятеория" Парсонса: можно ли сегодня создать теорию действия, которая была бы справедлива как для рационального, так и для нерационального поведения? 3) Не является ли тот факт, что сегодня гуманитарные науки представляют собой технические приемы вмените льстваидемострируютнекую человечность, всего лишь временным состянием в их развитии? Так, многие физики, от Галилея и до конца XVIII столетия полагали, будто Природа следует простым математическим путем, выбирает математически элегантные решения, тогда как это они сами начали с открытия простейших законов. Так что понятие значения, видимо, не является существенно важым для гуманитарных наук; но сегодня оно, наверное, самое подходящее.

нистической системе, даже если там не существует таких экономических институтов, как капитал и процентная ссуда: Boehm-Bawerk блестяще доказал это уже в 1889 г. ; ведь чтобы сделать рациональный выбор одной из двух программ, сроки реализации которых более или менее отдалены, составитель плана будет обязан изобразить на бумаге, неважно в какой форме, индекс, соответствующий процентной ставке, с тем чтобы вычислить сравнительную стоимость замораживания государственного кредита. Советские экономисты, для которых сегодня это остается главной проблемой, признали, что хотя руки у теории чисты, они (руки) у нее все же есть.