Книга -

^TO N. Bourbaki. Elements d'histoire des mathematiques. Paris: Hermann, 1960. p. 30: "Каковы бы ни были философские нюансы, расцвечивающие концепцию математических объектов у того или иного математика или философа, есть, по крайней мере, один пункт, в котором все сходятся: то, что эти объекты являются для нас данностью и что отнюдь не в нашей власти приписывать им какие угодно свойства, так же как физик не может изменить природное явление. Наверное, эти взгляды отчасти определяются реакциями психологического порядка, хорошо знакомыми всякому математику, изнемогающему от тщетных попыток найти доказательство, которое словно все время прячется от него; отсюда всего один шаг до того, чтобы считать это сопротивление одним из тех препятствий, что возводит перед нами воспринимаемый мир".

реальное сопротивление и принимаем за интуицию удовлетворение от того, что наконец-то сформулировали фразу, которая точно передает наше представление о вещах; к тому же мы не думаем о том, что мы гордимся своим пониманием человека, хотя понимаем его (как и природу) лишь задним числом, и что наша мнимая интуиция не позволяет нам ни предсказывать, ни проводить ретродикцию, ни решить, реален или нереален какой-либо обычай (или чудо природы). Мы охотно забываем, что, как об этом прямо говорит Мальро, знать людей - это значит не удивляться им после того или иного события. Забывая обо всем этом, мы льстим себе, утверждая, что понимаем другого каким-то непосредственным образом, неприменимым по отношению к природе: мы можем поставить себя на место нам подобных, перевоплотиться в них, «пережить» их прошлое... Это мнение кажется настолько же нетерпимым для одних, насколько естественным для других; то есть в нем смешаны несколько разных идей,