Книга -

Еще проще поступают Винцент из Бове и другие авторы произведений типа «Исторических зерцал», «Цветов хроник» и проч. В подобных компиляциях вообще мало текста, принадлежащего составителю. Обычно это механическое соединение отовсюду взятых отрывков, расположенных в хронологическом порядке. Дело не меняется и в тех случаях, когда автор использует не чужие хроники, а материалы, которые можно назвать первоисточниками. Так, Эбергард Виндеке, автор начала XV в., в «Книге императора Сигизмунда» ограничивает свою задачу историка воспроизведением документов, листков, памфлетов, стихотворений и других материалов, которые он связывает друг с другом чисто механически, без всякой критики и без попытки их обработать.

Заметим, что даже при дословном списывании чужих произведений средневековый историк обычно не дает их названий, а ограничивается упоминанием имен авторов, да и то скорее желая показать свою ученость и придать больше веса цитате, чем из уважения к чужой литературной собственности. При изложении одной какой-либо темы он предпочитает опираться на один источник; переходя к другому, он это отмечает: «До сего места, — пишет, например, Ордерик Виталий, — я следовал хро- нографии англичанина Беды» (Historia Ecelesiastica, II, 152); «до сего места я шел по следам Бальдерика Почтенного» (там же, III, 622).

Используя таким примитивным способом предшествующие хроники, средневековый историк не задается вопросом об их сравнительной ценности, надежности сведений и проч. Ему совершенно чуждо представление о прогрессе исторических знаний: хронику VI в. он цитирует рядом с хроникой XII или XIII в., басни Джоффри Монмаутского — рядом с подлинными документами или с достоверными данными очевидца. Эта черта свойственна даже тем историкам, которые, подобно упомянутому выше Вильяму Ньюбургскому проявляют в отдельных случаях известные критические способности.