Книга -

С момента появления этих чудесных проницательных строк прошло три четверти века. И если справедливо, что за это время социология не открыла никаких социальных типов, никакой категории преобладающих фактов, если приходится обращаться к математической праксеологии, чтобы обнаружить инварианты, то из этого следует заключить, что «номинализм историков» был верным и что у социологии нет предмета; а если она все же существует, или, по крайней мере, существуют социологи, то значит, они делают под этим названием нечто иное, нежели социология. Объяснить общество или отрезок истории как организм невозможно; существует лишь пыль событий: коалиция 1936 г., спад 1937 г., падение черепицы, - каждое из которых требует своего объяснения. Французское общество 1936 г. имеет лишь номинальную реальность; не существует науки, способной объяснить связь между его составляющими, как не существует науки, дающей целостное объяснение бесчисленным и разнородным физико-химическим фактам, возникающим каждый миг на участке земной поверхности с произвольно выбранными границами. Как мы видели выше, слова о научном познании истории могут быть поняты . в двух разных смыслах: объяснение истории как целого, объяснение каждого события в рамках его категории. Итак, либо общество объяснимо как целое, и это предполагает, что форму ему придает какая-то преобладающая категория фактов; в таком случае социология возможна, а история является просто прикладной социологией (развитие жизни общества будет восприниматься, главным образом, исходя из знаний о его организме); либо, напротив, различные события формируют целое только на словах; тогда социология не имеет смысла, так как для нее не остается места между историческим номинализмом и научным объяснением событий с помощью различных законов, к которым они относятся.