Книга -

Около 1891 г. Макс Вольф стал применять еще более простой и непосредственный метод открытия малых планет. Он проводил фотографирование в течение нескольких часов, причем телескоп точно следовал за звездами в их суточном движении. Все звезды отпечатывались на пластинке как маленькие черные точки, а малые планеты из-за своего смещения за несколько часов экспонирования получались в виде штрихов. Они сразу же бросались в глаза среди тысяч звезд, а их положение на пластинке для среднего момента времепн экспозиции можно было точно измерить. Таким образом, Вольф быстро увеличивал число известных малых планет. К 1900 г. их было известно около 450, а один только Вольф (до 1927 г.) открыл их почти 500. Когда же его примеру последовали другие обсерватории, оборудованные такими же, как у него, или лучшими инструментами, число открываемых астероидов стало расти еще быстрее. Эти темпы еще более возросли, когда телескоп стал следить за малыми планетами, которые теперь отпечатывались в виде точек, тогда как звезды получались в виде штрихов. 1ак, в 1938 г. число известных малых планет дошло до 1500. Конечно, теперь открывались планеты все меньших размеров. Ьсли четыре первых астероида были еще довольно большими небесными телами, с диаметром в 600 или 800 км, то открытые позднее малые планеты не превосходили в поперечнике 50, 40 или 30 км.

Столь неожиданное возрастание числа малых планет ставило перед наблюдателями и вычислителями, а в особенности перед специалистами по теоретической астрономии все новые трудности. Сначала вся работа по определению орбит сводилась к трудоемкому вычислению. Метод Гаусса давал возможность достаточно быст- ро опрепелить пеювоначальные орбиты по трем наблюдениям, выполненным только в первые дни открытия планет, а затем более точные на основании трех весьма удаленных друг от друга положений. Для предсказания положения в последующие годы с достаточной точностью требовалось вычисление вероятностной орбиты на основе большого числа наблюдений, охватывающих продолжительный период времени. Необходимо было длительное упорное исследование, которое к тому же никогда не кончалось, так как каждый следующий год и следующие противостояния приносили новые данные. Если этим все же пренебрегали, значительно возрастала возможность того, что планета была бы потеряна и что ее не удалось бы снова найти среди множества слабых звездочек. В результате возникали недоразумения. Время от времени поговаривали о том, чтобы не обращать внимания на всю эту мелкоту и прекратить их поиски. Где же предел? Здесь получалось то же, что и со всем развитием техники XIX в. в целом. Приходилось заниматься неустанной работой, которую нельзя было прервать ни на мгновение. В первые годы открытия малых планет молодых исследователей увлекал энтузиазм и прелесть самого астрономического вычисления. Однако когда число малых планет стало быстро возрастать, а сами они оказывались телами все меньших и меньших размеров, хотя все еще и получали названия, астероиды заметно утратили свою индивидуальность, и одного энтузиазма для их открытия стало недостаточно. Тогда эта работа стала все больше концентрироваться в вычислительных бюро, где были собраны средства для механизации вычислительных работ. Официальной обязанностью этих организаций была обработка все возрастающего потока открываемых планет, хотя и с десятикратно меньшей точностью. Берлинский вычислительный институт, позднее переведенный в Далем и переименованный в «Copernicus Institut», в последующие годы взял на себя заботу обо всем мире малых планет ².