Книга -

всех народов. Вебер никогда не допускал, что какая-то наука может стремиться к высказываниям, имеющим универсальную ценность: он считал, что занимался наукой, социологией. Мы не употребляем слово социология в этом смысле и, чтобы подчеркнуть разницу, назовем по-другому то, что Вебер называл социологии; пожалуй, самым подходящим будет сказать "общие аспекты истории", или "общая история"». Я предпочитаю отказаться от обманчивого эпитета "общая", так как "общие" история или география не более общи, чем история какого-то периода или региональная география; я предпочитаю говорить об истории items или категориальной истории.

находятся на гораздо более скромном уровне: история есть то, чем дела- jOT ее источники, история есть то, чем делают ее, без нашего ведома, условности жанра.

Университет Экс-ан-Прованса (Филологический факультет), апрель 1969 - август 1970. ФУКО

СОВЕРШАЕТ ПЕРЕВОРОТ В ИСТОРИИ

Посвящается Ирен

Имя Фуко всем известно и в особом представлении не нуждается. Лучше мы сразу перейдем к конкретным примерам, покажем практическую пользу метода Фуко и попробуем рассеять вполне законные предубеждения в отношении этого философа: что Фуко овеществляет некую инстанцию, ускользающую от воздействия человека и исторического объяснения, что преемственности и эволюции он предпочитает разрывы и структуры, что он не интересуется социальным... К тому же слово «дискурс» породило немалую путаницу ; скажем просто, что Фуко - это не Лакан и не семантика; слово «дискурс» имеет у Фуко совершенно особый, технический смысл и означает как раз не то, что произносится; само название одной из его книг - Слова и Вещи - иронично .

Если мы рассеем эти, пожалуй, неизбежные заблуждения , то обнаружим в сложных идеях Фуко одну очень простую и очень новую вещь,