Книга -

вы повсюду найдете барокко, капитализм и homo ludens, а план Маршалла станет еще одним проявлением извечного потлатча. Не раз уже предпринимались попытки учредить рядом с историей историческую типологию : это один из многих видов деятельности, объединенных под расплывчатым названием социологии; это же частично относится к творчеству Макса Вебера, и, в определенном смысле, к творчеству Mocca Как показывает опыт, то, что удается свести к типическому, часто оказывается слишком кратким и потому неинтересным; типология очень быстро уступает место наслоению исторических монографий; в общем, эти типологии до того поверхностны, что использовать их невозможно (в том числе, сколь ни печально, веберовские типологии); когда специалист по античной истории смотрит на предложенное Гурвичем распределение по группам или типам нравственности, то он замечает, что в них нет ничего, что подходило бы к «его периоду».

Причина разочарования очень проста: четкие различия между видами и индивидами встречаются только в биологии; в естественной истории типы имеют субстанциальную основу, то есть живые организмы; они размножаются более или менее одинаково, и в них можно объективно различать типическое и индивидуальные особенности; в истории, напротив, тип - это то, чем его делают; он субъективен, в том смысле, в каком говорил об этом Марру: он представляет собой то, что избирают в качестве типического на событийном поле. Мы прекрасно знаем, что исторических типов как таковых не существует, что события не воспроизводятся с постоянством природных видов, что типическое в истории есть результат выбора: можно взять просвещенную монархию в целом, или какой-то ее аспект, или «малопросвещенные» аспекты монархии, которая в остальном является таковой; в общем, каждый по-своему определит тип «просвещенной монархии». Короче говоря, есть бесконечное множество типов, поскольку они существуют только благодаря нам. Мы снова приходим к историческому номинализму.