Книга -

Немецкие гуманисты в основном были идеологами этой общественной группы раннекапиталистических предпринимателей, . банкиров, «монополистов», как их иногда называли. «Тесные . связи гуманизма с капитализмом, — пишет Ф. Шнабель, — нигде не выступают так ясно, как в переписке гуманистов, хранящейся в Аугсбургском архиве».¹ Эта не совсем точная формулировка правильно подчеркивает буржуазный характер гуманистической интеллигенции начала XVI в.

Немецкий гуманизм имел немало общего с итальянским: та же борьба со средневековым догматизмом, схоластицизмом, преклонением перед авторитетами — со всем, что сковывало дух свобод принадлежал к узкому кругу заправил Аугсбурга. Вместе с тем он был официальным представителем интересов Максимилиана I ' в этом императорском городе. В Италии, где Пейтингер получил высшее юридическое образование, он пристрастился к собиранию памятников старины; большие средства и связи позволили ему прёвратить свой дом в настоящую библиотеку-музей. Его коллекция рукописей, надписей, монет, медалей, античных ваз, статуй и прочих памятников притягивала в Аугсбург антикваров и историков. Изданная им небольшая часть надписей его коллекции является первой в Германии публикацией этого рода. Большой знаток нумизматики и римских юридических памятников, Пейтингер использовал, однако, эти материалы только для исправления некоторых дат и написания имен. Его главный труд—«Книга императоров» («Kaiserbuch»), доведенный только до Карла Великого, представляет скорее сборник комментированных отрывков из нарративных источников, надписей и законодательных памятников, чем связное изложение римской и древне- германской истории. Хотя он, подобно Куспиниану, считает Помпония Лэта своим учителем и близко ему следует, но методом итальянского гуманиста он полностью не овладел. Значение Пей- тингера состоит главным образом в том, что он наиболее четко формулировал задачу немецкой гуманистической историографии: заниматься историей только своего народа и притом в связи с потребностями своего времени. Свои взгляды на общее направление, в котором должно идти изучение отечественной истории, Пейтингер изложил в «Застольных беседах о дивных древностях Германии» («Sermones convivales de mirandis Germaniae anti- quitatibus»). На первом плане здесь проблема левого берега Рейна, историческое обоснование принадлежности Германии Эльзаса и других зарейнских (а также задунайских) земель, население которых говорит на немецком языке. Эта тема, как» мы убедимся, стала центральной для эльзасской группы гуманистов, предметом их ожесточенной полемики с французами.¹⁶