Книга -

Причинами фальсификаций в исторической литературе Боден считает также религиозные (там же, 56, 102) и национальные предрассудки. О последних говорится: «Почти все историки больны этой болезнью: защищать с помощью почетной лжи честь своих сограждан» (там же, 58). Даже Полибия, своего любимца, Воден не считает свободным от этого недостатка. Нельзя также полностью верить историкам, которые являются «адвокатами в своем собственном деле» (там же, 50 сл.).

При оценке историков (источников) Боден рекомендует выяснить, был ли автор непосредственным свидетелем события или же брал материал из вторых рук, достаточно ли он образован, точно ли излагает документы или произвольно меняет их текст (там же, 71 сл., 53 сл.). Пользуясь этими критериями, Воден с большим сомнением или вовсе отрицательно относится к рассказам Ливия и Павла Иовия, которым он противопоставляет Полибия и Гвиччардини как историков вполне надежных.

При наличии нескольких свидетельств об одном факте совпадение источников между собою является для Бодена гарантией полной достоверности, при несовпадении нужно отдать предпочтение позднейшему — странное правило, объяснимое только судебной практикой того времени. При оценке историка решающее значение имеет общепризнанная его репутация — правдивости и добросовестности либо лживости. Насколько эти правила ненадежны, показывает приведенный самим Боденом пример. Вое писатели — и античные, и новые — сообщают, что «древние нервии, нынешние ливы, временами превращаются в волков». Боден, обезоруженный этим единодушием свидетелей, пишет: «Имеем ли мы здесь дело с тайной силой природы... или с божьим гневом..., мне еще неясно». В самом же свидетельстве, при всей его нелепости, он не смеет усомниться (там же, 98). ^я