Книга -

Букань С. П. По следам подводных катастроф. Страница 53

Но не всем повезло так, как мне. О реакторной группе Бориса Корчи- лова я уже сказал. Все восемь сожгли себя в реакторе. Ушли из жизни и многие из тех, кто получил дозу поменьше. Кто раньше, кто позже. Доктор Алексеев сказал, что меня спасло крепкое сердце. Как оно могло вынести мучения, которые выпали мне?

Тем, кто умер от радиации, посмертно дали по ордену или медали — в зависимости от воинского звания и должности. Замполиту и командиру — само собой... Корчилова, кстати, к Герою представили. Где-то наверху рубанули — авария, дескать, не повод для таких высоких наград. Остальные, в том числе и я, должны быть благодарны, что живы остались...

Меня комиссовали «подчистую». Дали вторую группу инвалидности, определили пенсию в размере 28 рублей плюс еще 4 рубля старшинские. Дуй, парень, на все четыре стороны!

Поехал к брату на Украину. Год помытарился возле него. Здоровье вроде бы пошло на поправку. Есть, пить надо? Одеться... На мои 32 рубля не очень разгонишься. Попробовал устроиться на работу, куда там. Кадровики открывали мою медицинскую книжку и тут же выставляли за дверь. Лучевая болезнь в те годы тщательно скрывалась. О ней упоминали полушепотом в госпитальной палате. Вышел за ворота — забудь чем болел! Государственная тайна. Врач, который сделал запись в моей медицинской книжке, был человеком изобретательным. Вписал и рука не дрогнула: астеновегетативный синдром. Вы знаете, что это такое? С таким диагнозом только в «психушку» примут. Спасибо, удружил...

Написал я отчаянное письмо начальнику политотдела Кузьминчуку, хороший мужик был, матроса уважал. Спросил его совета: что мне, мол, делать, может, воровать? С кистенем на большую дорогу или с протянутой рукой на вокзал? Подайте Христа ради бывшему подводнику.