Get Adobe Flash player


postheadericon А. ПАННЕКУК. ИСТОРИЯ АСТРОНОМИИ. Страница 258

Эта теория, стремившаяся выводить все явления из первопричин при помощи одного только размышления, естественно, была полна фантастическими объяснениями, впоследствии опровергнутыми наукой. Как говорил позднее историк астрономии Бэйи: «Бэкон был более мудрым, и его учение осталось. Декарт был более смел, и эта смелость оказала большую услугу человеческому уму, хотя сама эта теория и погибла» 4. В основе этого противоречия заключалось также и противоречие во взглядах, общем характере и образе жизни обоих народов. В Англии граждане уже с эпохи средневековья добились значительной личной свободы и самостоятельности определенно благодаря островному положению страны, для обеспечения безопасности которой не было необходимости в содержании большой армии. Личная инициатива не встречала никаких препятствий со стороны властей и могла свободно проявляться как в делах и поступках, эксперименте и изучении природы, так и в торговле и ремеслах. Способ действия носил непосредственно практический характер. На континенте же люди были значительно сильнее связаны властью старых и новых авторитетов пли ограничивающих свободу действий распоряжений. Прежде, чем воплотить повые идеи на практике, их авторам приходилось преодолевать массу препятствий, варпться в собственном соку и в результате непрерывного длительного размышления превращать эти идеи в законченные теоретические системы. Таким образом, с точки зрения философии Англия стала страной эмпиризма, а Франция — страной рационализма, распространившегося затем по всему континенту.

Декарт постепенно начал изгонять Аристотеля с университетских кафедр, которые интересовались только завершенными философскими системами. В конце XVII и в начале XVIII столетий «вихри» проникли в большинство руководств по физике, хотя в иезуитских колледжах южных стран Аристотель сохранял свои позиции еще и в XVIII в. В астрономическом отношении декартовская теория отставала от науки своего времени. Так, законы Кеплера нельзя было объяснить вихревым движением мировой материи. Мы уже упоминали о том, что Галилей ничего не знал о работе Кеплера и в своих «Беседах...» называл нланетные орбиты круговыми. Один только юный английский священник Иеремия Горрокс, умерший в возрасте двадцати двух лет, понял глубокое значение этой работы. Сначала он изучал Лансбергена, но вскоре после этого стал восторженным почитателем Кеплера. Он первым объяснил наибольшее неравенство в движении Луны эллиптической формой ее орбиты. Рудольфинские таблицы Кеплера стали использоваться повсеместно, однако даже в конце XVII в. Kac- сини и Ла Гир пытались дать иное объяснение неравенствам планетных движений.