Get Adobe Flash player


postheadericon А. ПАННЕКУК. ИСТОРИЯ АСТРОНОМИИ. Страница 239

Все сочинения и исследования Галилей направлял теперь против ставшего шатким учения Аристотеля о природе, так как он не мог больше открыто защищать Коперника. Галилей пытался еще несколько раз при следующем дружески расположенном к нему римском папе Урбане VlII добиться пересмотра этого запрещения, по тщетно. Наконец, это стало для него непосильным, и он заявил о своих взглядах в форме, где прежнее учение излагалось нарав- но с запрещенным церковью учением и был сделап упор на доказательство в пользу новой системы мира. Его литературный и драматический талант и лекторское искусство сделали вышедшую в 1632 г. на итальянском языке работу «Диалог о двух основных системах мира» весьма популярной; в ней аристотелевское естествознание было подвергнуто уничтожающей критике.

Эта книга, проливавшая свет на вопросы, усиленно обсуждавшиеся в то время, была с энтузиазмом встречена друзьями Галилея и всеми передовыми учеными. Но представители церкви решили начать атаку па Галилея, хотя ему и было уже дано официальное разрешение на печатание книги. Они не дали ввести себя в заблуждение внешней формой подчинения авторитету церкви. Смысл, стоящий за этими словами, был достаточно ясен. Давало себя чувствовать также и влияние отдельных лиц. Ученые иезуиты, уязвленные суровой критикой Галилея в адрес их сочинений, сочли себя оскорбленными, так как ученость составляла гордость всего их ордена. Они начали действовать против Галилея, и им удалось добиться того, что папа стал личным врагом Галилея. В результате всех этих интриг ученый был вызван на суд инквизиции. Формально Галилей был прав, потому что ему было разрешено публично обсуждать учение Коперника как гипотезу. Но все-таки он был осужден за непослушапие, по-видимому, ча основании подложного докумепта, и был вынужден в 1635 г. торжественно отречься от гелиоцентрического учения. Современный астроном-католик профессор И. Плассмап из Мюнстера (1898) назвал это событие «самой роковой ошибкой, которую когда-либо допускали церковные власти относительно науки» 7.