Книга -

Первая книга построена главным образом на материале «Декад» Флавио Биондо, которого Макиавелли даже не называет; следующие три книги — на хрониках Виллани и, отчасти, Мар- кионе ди Коппо Стефани; остальные четыре основаны уже на более разнообразных источниках: «Истории» Леонардо Бруни, «Истории Флоренции» Джованни Кавальканти, «домашних хрониках», переписке, устной традиции, собственных впечатлениях. Значение Макиавелли как историка вовсе не в том, что он пустил в оборот новые материалы или что он дал фактически безупречное изложение событий. Он не подвергает критике свои источники, не сопоставляет их данные, как это делали Биондо или Лэто, и нередко воспроизводит содержащиеся в них ошибки. Так, он допускает много неточностей в истории передвижений готов, гуннов, аваров и т. д. (Флорент. истории, I, 16 сл.) или путает факты, относящиеся к истории борьбы императора Генриха IV с папством (там же, I, 35). Немало ошибок допущено им и при изложении истории самой Флоренции. По всему видно, что факты сами по себе не имели в его .глазах значения: они приобретали для него ценность лишь в той мере, в какой из них можно было сделать выводы. Он тщательно отбирает их в соответствии с поставленными перед собой политическими задачами. У него нет ничего лишнего, каждое слово', каждый факт и каждый вывод продуманы и взвешены. ''

Место, занимаемое Макиавелли в историографии, определяется не фактическим содержанием его работ, а оценками отдельных явлений и общей исторической концепцией, восприятием прошлого и приемами, при помощи которых прошлое ставится на службу интересам настоящего.

Рассматриваемая с этой стороны, «История Флоренции» Макиавелли даже в настоящее время не производит впечатления: устаревшего произведения. Здесь, можно сказать, впервые в истории нашей науки провозглашается и получает осуществление мысль, которая теперь является тривиальной, а в XVI в. была абсолютно новой, что между явлениями внутренней и внешней политики, между состоянием страны и ее дипломатией и войнами существует самая тесная связь.