Книга -

Но нельзя же считать эфир единым, абсолютно твердым телом! Как тогда объяснить движение планет? Ведь небесные тела в своем движении не встречают никакого препятствия, порукой тому точные математические законы. Считать же эфир легким, сильно разреженным газом не позволял характер световых волн. А не можег ли существовать вещество, обладающее одновременно свойствами и легкого газа и абсолютно твердого тела?.. Впрочем, если говорить о твердом веществе и жидкости, то такой аналог нашелся на Земле. Это сапожный вар — смола. Пластинка из смолы, если заставить ее быстро колебаться, звучит, как камертон. То есть для быстрых колебаний смола — твердое вещество. Но оставьте ту же пластинку несколько дней полежать на наклонной плоскости, и она... стечет.

Оказывается, для медленных процессов смола — типичная жидкость, только очень густая. Не таков ли и эфир? Для быстрых колебаний световых частиц он — твердое вещество. А для сравнительно медленного движения планет он — легкий газ.

Но вряд ли такое представление могло удовлетворить хотя бы большинство ученых. Потому что до самого начала нового, уже нашего двадцатого столетия нет-нет кто-нибудь да выступал в печати с «более удачной», на его взгляд, моделью мирового эфира.

И так каждый год.

Впрочем, постепенно противоречивые свойства эфира перестали возмущать физиков. Ученые решили, что проще примириться с загадками неуловимой среды, чем непрерывно искать аналогии и строить бесчисленные модели. Никто не мог предугадать, какие новые свойства света еще обнаружатся и какие новые противоречия придется еще устранять. А каждое открытие заставляло перестраивать модель, придуманную с таким трудом.

В конце концов капризному детищу науки простили все противоречия. Простили и успокоились. Впервые за много лет в конце уходящего XIX столетия в физике наступили мир и благоденствие.