Книга -

Работы Максвелла показали, что корпускулярный взгляд на природу света и на электричество потерпел окончательное поражение. В природе остались только волны.

Перипетии сложной борьбы двух теорий — волновой и корпускулярной — физик Артур Комптон изложил в виде шутливого репортажа о матче американского футбола.

Как ни забавен этот пересказ, он дает схематическое представление о сложности борьбы двух научных воззрений, длившейся не одно столетие.

Ожесточенное состязание двух команд — «Волны» и «Корпускулы» в разгаре.

«Большая игра началась с подачи Галилея — ветерана- защитника команды «Волны». Мяч принял Исаак Ныотон — из руководящей четверки «Корпускул», который крепко стоял против Гюйгенса — нападающего гиганта «Волн», и, удерживая мяч, выиграл 35 метров. Затем рядом ловких приемов и пасов он лидировал, ведя за собой свою команду до конца первой четверти игры... Счет: «Корпускулы» — 6, «Волны» — 0.

Во второй четверти игры Френель — капитан команды «Волны» — сам захватил мяч. Том Юнг своим вмешательством ошеломил «Корпускулы», и Френель успел пробежать все поле и ударить. Электрический носок Максвелла помог ему забить гол, и счет стал 7.6 в пользу «Волн».

Капризное детище науки

ι так, волновая теория победила. [Идея света как потока корпускул была оставлена. А эфир механический стал эфиром электрическим.

Что же он из себя представлял теперь? Если кто-нибудь из вас подумает, что картина мира стала намного яснее, — скажем заранее: тот глубоко ошибется. Невидимая и по-прежнему неощутимая мировая среда одну за другой задавала неразрешимые загадки ученым.

Сначала попробовали представить себе эфир в виде некоторой специальной электрической жидкости, заполняющей все свободное мировое пространство. Жидкость, казалось бы, — среда, наиболее подходящая для образования и распространения волн. Не тут-то было. Световые волны упрямо не желали подчиняться законам, выведенным для волн, например, на поверхности воды. Можег быть, их характер можно сравнить со звуковыми волнами в воздухе? И опять неудача. Свет в эфире распространялся так же, как распространяется волна возмущения в железном ломе, если по одному из его концов ударить молотком.