Книга -

Второй проблемой того времени была -проблема возникновения твердой поверхности Луны со всеми ее удивительными образованиями: большими кольцевыми горами, кратерами, трещинами, горными массивами и более темными равнинами, так называемыми «морями». Это был геологический или, вернее, «селенологический» вопрос. Оставалось неясным, почему действие геологических сил на Луне породило совершенно иные образования, чем на Земле.

ч

Ответ стали искать в двух различных направлениях. В 1873 г. в одной книге о Луне, Проктор высказал идею о том, что лунные иратеры возникли при ударе о поверхность планеты больших метеорных тел. При этих ударах тонкая твердая кора проламывалась и изливавшиеся оттуда потоки лавы образовали круговые стены (кратеры). На Земле же эффект столкновений подобного рода сильно ослабляется тормозящим действием сопротивления воздуха, а их следы подвергаются затем климатическим и геологическим воздействиям. Эта идея впоследствии была подхвачена известным географом Куртом Вегенером. Наиболее широко все же было распространено мнение о том, что поверхность Луны сформировалась под действием ее внутренних сил. В дополнение к парижским снимкам Луны Пюизо дал в 1896 г. подробную теорию происхождения различных лунных формаций. В этой теории, так же как и в объяснениях, приведенных физиком Эбертом, в качестве первичных определяющих сил выступало приливное действие Земли. Из- за различия масс Земли и Луны приливное действие Земли на Луну было гораздо сильнее того, которое Луна вызывала в теле Земли. Это могло объяснить, почему в обоих случаях эффект столь различен.

С тех пор, как в XIX в. спал интерес к Луне, оказавшейся необитаемой, всеобщее внимание обратилось прежде всего к планете Марс, которая в этом отношении имела наибольшие шансы. Однако изучение поверхности этой планеты связано с гораздо большими трудностями, чем изучение Луны, так как в самом благоприятном противостоянии в перигелии диаметр диска Марса составляет всего 26" (1" соответствует 260 км). К концу XVIII в. на Марсе в зеркальные телескопы Гершеля и Шретера удавалось наблюдать, помимо резко очерченных белых полярных пятен, лишь неясные, едва различимые тени, изредка принимавшие отчетливые очертания. Их по большей части рассматривали как туманы и облака. Мюнхенские телескопы с лучшей оптикой произвели переворот в этой области. Осенью 1830 г., во время благоприятного противостояния, Беер и Мэдлер начали делать зарисовки Марса на своем 4-дюймовом телескопе. При этом впервые были обнаружены четко ограниченные темные пятна. Трудности этой работы видны из их высказывания: «Обычно требуется некоторое время для того, чтобы разрешить первоначально наблюдавшиеся неопределенные туманные массы на ясно различимые формы» ⁶. Однако из-за того, что они всегда сохраняли свои очертания, было ясно, что эти объекты представляют собой устойчивые топографические образования на поверхности планеты, а не проходящие над ней облака. В результате работы Веера и Мэдлера впервые появилась карта двух полушарий Марса. Для того чтобы получить