Книга -

Букань С. П. По следам подводных катастроф. Страница 129

10 апреля нас обнаружило болгарское судно «Авиор». Погода, как назло, испортилась. Штормило. Капитан судна по рупору (связь у нас оборвалась в первый же день аварии) спросил, что случилось, в чем нуждаемся. Мы спросили, нельзя ли связаться с Москвой. «Только через Варну», — ответили с «Авиора». Они передали радиограмму, и мы, поблагодарив их, дали «добро» уходить. Но судно осталось, капитан решил ждать ответа.

Обстановка к тому времени осложнилась. Лодка была полностью загазована, через прогоревшие сальники седьмого отсека пошла вода. Атомоход постепенно стал оседать на корму. Командир принял решение снять личный состав с корабля. Бессонов сам определил тех, кто уходил с лодки в первой группе. В ней оказался и я. Снимали нас болгары 10 апреля. 46 человек принял на борт «Авиор». Болгарские моряки оказали нам самый радушный прием.

В ночь с 10 на 11 апреля пришли в район аварии советские теплоходы «Комсомолец Литвы» и «Касимов». «Комсомолец Литвы» попытался взять атомоход на буксир, но буксирный конец лопнул, словно шнурок. Ничего не оставалось, как вновь прибегнуть к шлюпке. С трудом, но «Касимову» удалось снять еще тридцать человек. Среди них был старшина 2-й статьи Б. Кириченко, мой подчиненный. Он и рассказал нам о том, что Леонид Чекмарев попросил командира оставить его на лодке вместо Кириченко. Мол, Бориса ждут дома жена и сын. Бессонов согласился с доводами комсомольского вожака...

12 апреля в 2 часа 15 минут лодка стремительно ушла под воду, унеся с собой 22 человека...

Потом всех нас пересадили на подошедшую плавбазу «Волга», где находился член Военного совета — начальник политуправления Северного флота вице-адмирал Ф. Сизов. По приходу в Североморск нас сразу же отвезли на базу отдыха, и началось разбирательство. Женам ничего не сообщали, хотя гарнизон бурлил разными слухами. Широкой огласке трагедию,