Книга -

— Иван Иванович!

Он хотел спросить: «Говорят, что-правда живет только в уме человека,· и так же, как число в умножении, а

9 М. Пришвин 241 . ,

что самой правды вовсе и нет на свете. Или, может быть, она есть, и живет между нас невидимая правда истинная?»

Вася по годам своим, конечно, не мог бы уложить в слова свои смутный вопрос, как мы теперь его укладываем, н"о мы знаем это верно тоже и по себе, что такой был вопрос в Васиной голове, и если бы вышел вопрос, то как бы Фокин обрадовался!

Но случилось, когда Вася назвал учителя по имени и хотел спросить о правде, Иван Иванович что-то заметил в классе и положил руку на плечо Васе; ,

— Погоди! — сказал он.

Так делают учителя в классе: там надо остановить, здесь — переждать.

И пристыдив того нехорошего мальчика, кто хотел списать задачу у другого, вернулся Иван Иванович к Васе и спросил:

— Ну, Вася, что-то ты хотел спросить?

; — Иван Иванович! — начал было Вася.

И вдруг весь покраснел и сказать не мог ничего.

Учитель-погладил его по голове:

— Ты,— сказал он,—ведь о чем-то большом хочешь спросить?

— Ага! — ответил Вася.

— Приходи ко мне после обеда, поговорим! — серьезно сказал Фокин.

' И Вася успокоился.

После обеда у Ивана Ивановича был счастливейший час, когда он жил для себя. Конечно, дело свое он любил, и все в деле у него шло хорошо, но это все было для будущего, когда еще дети вырастут, когда еще будущие граждане помянут его добром: его самого тогда может быть и не будет на свете. А так, чтобы вот сейчас, и не для кого-нибудь, и не то делать, что надо, а что самому лично хочется для себя — такого счастья был какой-нибудь только час в рабочем дне деревенского учителя. В этот час он отдыхал и не очень-то думал о будущих гражданах.

В этот час учитель ложился на кушетку и над головой у себя нащупав кнопку, пускал в ход свой приемник.