Книга -

Задуманное далось нелегко. Молодые оптики долго мудрили над старыми линзами. Сомневались, тревожились. И напрасно. Фотоаппарат получился на славу. Он давал сочные, контрастные снимки, обладал большой светосилой.

Через некоторое время потребовался второй аппарат. Собрать его было куда проще. Пригодился опыт. Нашлись и новые линзы. Из свежего, только что сваренного стекла, прямо из-под рук полировщиков... Приятно было взять в руки эти прозрачные, как ключевая вода, стекла.

Но удивительное дело: аппарат из старых, пролежавших не один год линз работал куда лучше, чем из новых. Работники лаборатории только руками разводили. Кажется, все то же: и чувствительность фотопластинок и условия съемки, а негативы серые, неконтрастные. Чудо? Но чудес в науке и технике не бывает Снова Гребенщиков и Лебедев взялись за работу. Надо же выяснить, почему старые линзы лучше новых.

День проходил за днем, неделя за неделей. Разгадка не давалась. Не так легко догадаться, что стекло со временем стареет. Да, да, не удивляйтесь! Постепенно на его поверхности образуется тоненькая пленка окиси. Она-то и преломляет лучи света иначе, чем само стекло. В результате старые, окисленные линзы гораздо меньше теряют отраженного света, чем новые, не окисленные, а значит, больше пропускают лучей вовнутрь. Следовательно, объектив из окисленных линз более прозрачен для света — более светосильный.

Открытие неожиданное и замечательное! Вывод налраши- вался сам собой: хочешь получать хорошие линздо, — запасай их впрок и жди, пока они «состарятся».

Способ простой. Но кто согласится ждать годами, пока просветлятся эти линзы? А нельзя ли пленку — окисел — создать ускоренно, искусственно?

Новая задача, и за ее решение берутся опять Гребенщиков и Лебедев. К ним присоединяется еще химик — Николаи Николаевич Качалов, будущий член-корреспондент Академии наук. Втроем они разрабатывают способ варки оптическое стекла с заранее заданной степенью старения.