Книга -

История как опись реальности

Для того чтобы историк смог ответить на свой вопрос, нужны источники, но этого условия недостаточно; можно самым подробным образом рассказать о 14 июля, 20 июня или 10 августа, но при этом ничего не проявится и читателю не придет в голову, что восприятие Революции в виде каких-то «дней» не разумеется само собой, что для этого должны быть какие-то причины. Если наш читатель исходя из этого тривиального примера подумает, будто разрабатывать топику - это никчемное редактирование, то мы напомним ему, что Геродот и Фукидид располагали всеми необходимыми фактами для создания социальной или же религиозной истории (включая эвристическое сравнение с варварскими народами), и что они ее не создали; им недоставало «интеллектуальных орудий»? Но ничего другого мы и не утверждаем.

Попытка концептуализации в идеале направлена на то, чтобы предоставить непосвященному читателю в логичной форме все данные, которые позволят ему восстановить событие во всей его полноте, включая его «тональность», его «атмосферу». Ведь изначально факт, относящийся к чужой цивилизации, состоит для нас из двух частей: одна ясно видна в источниках и учебниках, другая - это aura, которой специалист пропитывается при контакте с источниками, но которой он не может передать словами (поэтому говорят, что источники неисчерпаемы); однако знакомство специалиста с этой aura и отличает его от профана и позволяет ему бить тревогу по поводу анахронизмов, непонимания духа времени, когда профан пытается реконструировать событие на основании того, что он совершенно отчетливо увидел в учебниках, и реконструирует все вкривь и вкось, так как он не нашел там главной части паззла.

Мы понимаем связь между двумя принципами исторического познания, которые мы выделили в главе IV: историческое познание имеет ценность само по себе, и все достойно войти в историю, в отличие от практического интереса, который направлен на свои специфические цели; особенность чисто теоретического интереса заключается в стремлении к познанию бытия во всей его полноте. Это общий закон мышления; движение не-событийной истории в полной мере обнаруживается и в географии. География всегда испытывала интерес к постоянно растущему количеству категорий, касающихся особенностей пейзажа; дистанция между бедностью хрониста 1000 года и богатством современного историка так же точно отделяет древнеримского географа от современного. Ионийцы обозначали словом historia историко-географическое исследование, цель которого - составить опись мира, и эта опись требует интеллектуальных усилий, так как из-за практической направленности сознания концептуализация реальности поначалу очень ограниченна. Это усилие выражается в дискурсивном результате, приводит к кумулятивному эффекту и возобновляет исследования; выявить понятие отношения к прибыли - значит сформировать повсеместно применимую идею, которая возникает в связи с западным капитализмом в конце Средних веков и тут же подвергается испытанию в отношении любого другого периода. В силу своей «материальной незаинтересованности», своей сложности, универсального характера своей топики и своих кумулятивных достижений история - это полу-наука, рациональная деятельность, и в этом ее истинный интерес; как было прекрасно сказано, попытка реконструировать прошлое «имеет целью не живописность, а осмысленность"», и эта осмысленность «лежит в основе интереса к истории; прошлое становится интересным, когда оно реально, упорядочено, вразумительно ». Осмысление проявляется в концептуализации нашего опыта путем расширения топики.