Книга -

Приведенные примеры типичных хроник XIV—XV вв. свидетельствуют, между прочим, об усилиях церковных писателей сохранить свои позиции в исторической литературе. Однако скучные и сухие компиляции церковных историков, продолжавшие — теперь, правда, чисто формально — мистико-эсхатологическую историографическую традицию и уделявшие слишком много внимания делам церкви, уже не могли удовлетворить ни военно- феодальную знать, ни городские патрицианские верхи, т. е. тех «умных мирян», любителей исторического чтения, о которых писал Яков Твингер. Этих новых читателей больше всего интересовали в исторических произведениях подробности о политических событиях, о судьбах знаменитых личностей, занимательные рассказы о битвах, турнирах, придворных празднествах и церемониях. Всего этого нельзя было найти в обычных монашеских хрониках.

С другой стороны, обострение социальных противоречий в городе и деревне, а в некоторых странах и политической борьбы внутри господствующего класса, требовало от историков четкой партийной и классовой позиции. Между тем в церковных хрониках при всей их враждебности к народным движениям нередко допускалась — из демагогических соображений — довольно резкая критика в адрес светских феодалов, ростовщиков и купцов. В связи с этим следует напомнить, что нищенствующие монахи, из рядов которых преимущественно выходили «народные проповедники», обличители пороков высших классов, как раз в XIV—XVbb. проявляли наибольшую активность в области историографии.

Таковы некоторые предпосылки развития в рассматриваемый период при дворах крупных светских князей рыцарской хроники, ав городах — патрицианско-бюргерской городской хроники, успешно конкурировавших с литературной продукцией церковных историков. В особую группу следует выделить также мемуары и автобиографии, примыкающие по социальной окраске либо к рыцарской, или придворной, либо к бюргерской, или городской, хронике.