Книга -

Чтобы лучше разобраться в вопросе, необходимо предварительно выяснить: 1) характер фальсификаций и неверных данных, 2) наличие в них определенных тенденций, 3) отношение средневекового автора к своим источникам.

Наиболее распространенной !категорией вымыслов или фальсификаций являются сообщения о чудесах. Здесь особенно резко обнаруживается легковерие хрониста, и здесь он наиболее связан своим монашеским обетом послушания (oboedientia), препятствующим критике явно неправдоподобных сведений. Даже такой добросовестный писатель, как Беда Почтенный, считающий «первым долгом историка» исследование истинности сообщаемых им фактов, не смеет усомниться в «чуде», о котором рассказал ему «достойный доверия» священник, сам слышавший о нем от другого священника.

Для Титмара Мерзебургокого «надежный» свидетель — наилучшее доказательство любого чуда, особенно если свидетель — лицо высокого социального положения. Даже Вильям Мэмсбе- рийский, один из лучших историков XII в., осуждает «неверие наших дней, украшающее себя зонтом осторожности (cautelae umbraculo) и отказывающееся верить чудесам, хотя бы он видел их собственными глазами». Одно чудо, которое он «сам видел», заставляет этого хрониста, как он спешит заявить читателю, верить всем другим чудесам. Вообще сомнение в достоверности какого-либо чуда для монаха было равнозначно сомнению в истинности христианского вероучения. Б. Лаш в исследовании «Пробуждение и развитие исторической критики в средние века» с полным основанием делает церковь в целом ответственной за слабое развитие критики.⁹⁸ В лучшем случае, да и то в виде редкого исключения, тот или иной церковный писатель выступал против чересчур грубого обмана верующих, опасного для церкви в целом.